Последний грех - Страница 60

— Тебе не нужно ничего говорить, я и так все знаю, просто не знаю, как отпустить ее.

— Не знаешь, потому что любишь ее и хочешь для нее самого лучшего.

— Да. Но что, если ей будет лучше с нами?

Ох.

— Мы не можем взять на воспитание третьего ребенка, потому что ты еще не знаешь, что значит быть матерью двоих.

Она сжимает челюсти. Она готова спорить.

— Я заботилась о ней всю неделю. Я знаю, что будет трудно разрываться в три стороны, но я не боюсь. Самый больший страх для меня — это отпустить ее.

— Ты позволяешь своему сердцу руководить своими действиями. Ты должна включить здравый смысл.

— Я слушаю то, что говорит мне мое сердце. Будет трудно, но не невозможно. Уверена, отдать ее будет гораздо сложнее.

Блю говорит так, будто мы хотим от нее избавиться. Но это не так. Мы отдадим ее семье, которая будет любить и лелеять ее.

— Она будет расти в хорошей семье, которая будет любить ее. Она будет жить в нашей большой семье. Ты сможешь наблюдать за ней.

— Я не хочу наблюдать за ней издалека. Я хочу быть ее матерью.

— Ты будешь матерью наших детей. Не отнимай у женщины, которая не может иметь своих детей, такую возможность.

— Я хорошо понимаю то, насколько я эгоистична. Оставить ее у нас означает именно то, что ты сказал. Мне должно быть стыдно, но я не чувствую этого.

Если мы оставим ее, это повлияет на наших детей. На наш брак. Она будет еще одним человеком, с которым мне придётся делить Блю. Не уверен, что смогу сделать это.

— Мы не обязаны принимать решение прямо сейчас. Суд запланирован на октябрь.

К тому моменту близнецы уже появятся на свет, и она будет иметь полное представление о том, как ухаживать за тремя новорожденными. Эта ситуация должно быть вразумит ее.

Она подходит ко мне и обвивает руками мою шею, поднимается на носочки и нежно целует меня.

— Я знаю, ты не говоришь «да», но спасибо, что не говоришь «нет».

— Я всегда хочу дать тебе то, чего ты хочешь, но не знаю, смогу ли я дать тебе это.

— Одной недели слишком мало, чтобы взять на себя такое обязательство. Пусть пройдет немного времени. Уверена, правильный ответ придет к нам сам.

— Ты будешь прекрасной матерью.

Это настолько очевидно, особенно судя по тому, как она заботится о Лурдес.

— Я люблю тебя, — она снова поднимается на носочки, но на этот раз целует меня в шею. — Она спит. У нас есть как минимум тридцать минут до того, как она проснется для следующего кормления.

Она давит на мои руки.

— Пойдем со мной в спальню.

Я с удовольствием принимаю все, что она может мне дать. Не думаю, что у нас будет много времени, когда появятся дети.

— Как я могу отказаться от такого привлекательного предложения?

* * *

До родов осталось четыре недели. Судя по размеру живота Блю, дети очень выросли за этот месяц. Блю выглядит так, будто родит в любую минуту.

Близнецы так и не перевернулись головками вниз, из-за этого могут быть осложнения. Повышенный сахар в крови. Высокое кровяное давление. Схватки Брэкстона-Хикса, когда она активна. Но к счастью пока она лежит, все в порядке. Все это вынудило доктора Керр прописать Блю постельный режим на оставшийся период беременности.

Вся забота о Лурдес легла на мои плечи, но у меня не хватает времени. Я должен контролировать переговоры о нашем содружестве с Гильдией.

Мы были вынуждены попросить Агнес присматривать за ней. Она помогает, но все же не может находиться здесь двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Лурдес нужен круглосуточный уход, поэтому приходит мама, чтобы помочь Блю, когда Агнес нет.

Я не имею ни малейшего представления как нам удалось все провернуть, но мы всё же сделали это.

Войдя в дом, я встречаю маму в гостиной.

— Слава богу, ты вернулся.

Меня не было всего два дня.

— Что случилось?

— Все в порядке. Я просто все время о тебе беспокоюсь. Все прошло хорошо в Дублине?

— Да. Мы назначили переговоры о поглощении на октябрь.

Три месяца и Орден перестанет представлять для нас угрозу.

— Лидер Гильдии понял, что я не могу согласиться на более ранний срок, потому что в сентябре должны родиться дети.

— Мы оба понимаем, что до сентября она не дотянет.

Надеюсь, она продержится еще шесть недель, чтобы не прибегать к интенсивной терапии новорожденных. Но я не хочу себя обманывать. Сахар в крови. Давление. Схватки Брэкстона-Хикса. Все это меня беспокоит.

— Как она?

— Хорошо. Она попросила меня отнести Лурдес к ней в постель около двадцати минут назад. Они спят.

У нас с мамой не было возможности обсудить все это.

— Блю души не чает в Лурдес.

Я произношу ее имя, и даже мама начинает светиться.

— Не могу сказать, что виню ее. Ее очень легко любить.

— Блю хочет удочерить ее. Это ведь безумие? Взять ребенка, который нам не принадлежит, когда вот-вот появятся собственные?

— Я думаю, Блю впервые в жизни чувствует себя цельной. У нее наконец есть возможность воспитывать кого-то. Вот, чего она хочет.

— Но у нее скоро будет такая возможность, умноженная на два.

— О, милый, ты не видишь, что происходит. Лурдес была сиротой. И Блю видит себя в этом ребенке. Она хочет ее спасти так же, как когда-то ее спас Гарольд Макаллистер.

— Я бы тоже этого хотел, если бы не было людей, готовых взять на себя эту ответственность. Но мы нашли хорошую семью, готовую удочерить ее.

— Окошко уже закрыто, Синклер. Блю увязла слишком глубоко. По уши влюбилась в этого ребенка.

— Ты не думаешь, что это может что-то изменить, когда родятся наши близнецы?